что южнее брянск или коломна

Давая обоснование марксистской концепции истории феодальной России, В. И. Ленин указывал, что. В средние века, в эпоху московского царства.

Государство распадалось на отдельные земли, частью даже княжества, сохранявшие живые следы прежней автономии, особенности в управлении, иногда свои особые войска. , особые таможенные границы и т. Д. Только новый период русской истории (примерно с XVII века) характеризуется, как отмечал В.

И. Ленин, действительно фактическим слиянием всех таких областей, земель и княжеств в одно целое, что. Вызывалось усиливающимся обменом между областями, постоянно растущим товарным обращением. Именно к XVII веку В. И.

Ленин относил начало формирования в недрах феодально-крепостнического общества новых буржуазных связей, складывания всероссийского рынка. В то же время он не преувеличивал элементов новых отношений, отмечая, что. Русское самодержавие XVII века с боярской Думой и боярской аристократией не похоже на самодержавие XVIII века с его бюрократией, тем самым подчеркивая наличие в государственной структуре России ряда старых, уходящих корнями в предшествующее время черт. Следовательно, XVII век был своего рода переходным периодом от старой московской Руси к Российской империи XVIII века, основы которой были заложены в годы реформ Петра I. Исторические судьбы жителей брянского края в это время были тесно связаны со многими крупными внутренними и внешнеполитическими событиями. Не раз Брянщина становилась местом военных действий, следствием которых была неоднократная перекройка границ.

В начале XVII века брянский край по-прежнему входил в состав северской земли, занимавшей в Русском государстве пограничное юго-западное положение. Однако в документах того времени Брянск, Карачев, Трубчевск, Стародуб, Почеп нередко назывались среди украинных городов или городов от Крымской украйны. Это показывает, что в XVII веке в Русском государстве внутреннее территориальное устройство еще не отличалось устойчивостью.

Основной административно-территориальной единицей, начиная со второй половины XVI века, был уезд. Уезды обычно делились на волости и станы, но единообразия в этом не наблюдалось. Восточную часть Брянщины занимали Брянский, Карачевский, Севский и Трубчевский уезды, самым крупным из которых был Брянский. О населении уездного центра, города Брянска, в первые годы XVII века известно очень мало. Судя по грамоте Василия Шуйского 1607 года, среди всяких брянских жилецких людей были дворяне, дети боярские, стрельцы, пушкари, затинщики, казаки, а также посадские люди и церковники. Ввиду приграничного положения города в первой половине XVII века основной частью его населения оставались служилые люди, численность которых все увеличивалась.

В 1625 году в Брянске несло службу 445 стрельцов, в 1650 году – 600. Помимо стрельцов и других служилых людей, в 1646 году в Брянске насчитывалось 198 дворов посадских людей и крестьян. Из них основную часть составляли крестьяне двух дворцовых, так называемых посопных слобод, располагавшихся по речкам Белому Колодезю и Судку (название слобод происходит от слова посоп – натуральная повинность государству в виде зерна). В состав городского населения входили ямские охотники (позже их называли просто ямщиками), за которыми по росписи 1651 года числилось 12 дворов в отдельной Ямской слободе. В 50-60-е годы XVII века, в связи с новой войной между Русским государством и Речью Посполитой, Брянск был одним из центров, где размещались русские воинские силы.

Согласно описанию Брянска от 1658 года, в городе, помимо своих служилых людей, находились два полка драгун численностью 1387 человек и полк солдат численностью 1270 человек. В случае необходимости к обороне города привлекались все мужчины, способные носить оружие. Власти не всегда заботились о поддержании в порядке городских укреплений.

Опись 1658 года отмечает, что в брянском остроге стены и башни все гнилы, а иные развалялись, и крепостей никаких вновь прибавить к нему немочно для того, ято подгнил. Позже были приняты меры по обновлению городских оборонительных сооружений. Об этом свидетельствует опись Брянска 1678 года. Город Брянск рубленой новой дубовой, крыт тесом, а по тому городу 9 башен, и в том числе 2 проезжие ворота. А в городе 2 тайника, и к осадному времени водою скудно не будет, да 2 колодезя.

Вскоре к нему был пристроен и новый рубленый город. Всего в двойном брянском городе было 16 башен, в том числе 6 с проезжими воротами. На территории города находились воеводский дом, приказная изба, погреб для хранения пороха и другого зелья, соляной и хлебный амбары, большой осадной котел и наряд. В его состав входили, по описи 1678 года, 6 пушек на колесных лафетах для дальней стрельбы (в документах того времени они назывались обычно пищалями), 4 тюфяка – орудия для стрельбы картечью – дробом, 41 затинная пищаль (так назывались орудия небольшого калибра для стрельбы с ложа из-за ограды – тына).

После воссоединения с Россией Украины Брянск стал играть роль важного промежуточного центра между Москвой и Киевом. Из Москвы сюда зимним санным путем привозились ядра, порох и другие воинские припасы, которые затем на построенных в Брянске стругах по Десне доставлялись в Киев. Деснянским водным путем шла доставка в Киев для находившихся на Украине русских ратных людей хлебных запасов (зерна, муки, сухарей, толокна, круп). Для их хранения в Брянске на берегу Десны были построены 2 больших амбара и 17 житниц.

Основными хозяйственными занятиями брянцев были различные ремесла и промыслы. Большинство горожан имело огороды, разводило скот, отдельные жители занимались рыбной ловлей, бортничеством в задеснянских лесах. Факт развития в городе садоводства подтверждается указами царя Алексея Михайловича о покупке в Брянске на. Государев обиход яблок, груш, дуль, слив, вишен. Существенную роль в жизни горожан играла торговля. В основном брянцы торговали продуктами сельского хозяйства и лесных промыслов.

В их числе были пенька, конопляное масло, мед, воск, деготь, деревянная посуда. Также скупались для перепродажи пушнина, кожи, рыба, соль, галантерейные и другие товары. Наиболее оживленные связи Брянск имел с городами, расположенными северо-восточнее (Москва, Калуга, Коломна, Тула и другие), юго-восточными и южными городами (Курск, Белгород, Рыльск, Путивль, Севск и т. Д.

). Особую роль играл Брянск в развитии торговых связей с Украиной, которые значительно укрепились во второй половине XVII века. С Украины в Брянск и далее в центральные районы России поступали скот, овчины, стеклянные изделия, поташ, селитра и т. Д. Заметное место занимали товары из европейских и южных стран: сукна, хлопчатобумажные и шелковые ткани, металлические изделия (ножи, косы, гвозди), лакомства (изюм, чернослив, орехи), украшения. Большое значение имела ежегодно проводившаяся близ Брянска во второй половине августа Свенская ярмарка.

В течение примерно десяти дней на территории между Свенским монастырем и села Супонево шла оживленная торговля самыми разными товарами. B Брянского уезда в XVII веке входили два стана: Подгородный (Городской) и Подывотский, и пять волостей: Батоговская, Вороницкая, Пацынская, Прикладенская и Хвощенская. Наиболее населенным был Подгородный стан, где на конец XVII века насчитывалось 1626 дворов крестьян, бобылей, задворных и деловых людей.

В основной части стана, на правобережье Десны западнее Брянска, находилось свыше 120 селений, в том числе из числа существующих сейчас в Брянском районе – 50, Выгоничском – 21, Жирятинском – 23, Жуковском – 23. К Подгородному стану относились и некоторые территории левобережья Десны в Навлинском районе. В документах XVII века здесь упоминается 9 селений. В Подывотском стане, находившемся на правобережье Десны севернее Подгородного стана, в конце XVII века насчитывалось всего 237 крестьянских дворов.

Здесь было лишь одно село Голубея и немногим более десятка деревень, расположенных в настоящее время на территории Дубровского района. Крупнейшей волостью Брянского уезда была Хвощенская волость, позднее именуемая Фошнянской. Она занимала все междуречье Десны и Болвы, заселена была довольно слабо: в конце XVII века здесь насчитывалось лишь 409 дворов.

Из 44 селений волости на территории современного Жуковского района находилось – 6, Рогнединского – 4, Дятьковского – 20, Брянского – 6. Восточнее Хвощенской волости, на левобережье реки Болвы, в верховьях реки Рессеты и к северу от нижнего течения реки Снежети, располагалась другая обширная волость – Батоговская, основная территория которой сейчас относится к Калужской области. На конец XVII века здесь числилось 397 дворов.

Из селений волости лишь 5 находятся на территории современных Брянского и Дятьковского районов. Небольшой, но плотно заселенной была Пацынская волость, располагавшаяся на правобережье Десны севернее Подывотского стана и занимавшая основную часть современного Рогнединского района и северо-восточную часть Дубровского района. На конец XVII века здесь в 63 селениях насчитывалось 815 дворов. На западе от Подывотского стана и Пацынской волости располагалась Вороницкая волость.

На территории современного Дубровского района находилось 9 селений, Рогнединского района – 2, а основная часть селений волости была расположена на территории современной Смоленской области. Всего в волости в конце XVII века было 488 дворов. Прикладенская волость состояла из двух обособленных друг от друга участков. Северный был на литовском рубеже и занимал часть территории современного Клетнянского района.

В XVII веке здесь находилось село Акуличи и еще 4 селения. Значительно южнее был другой участок Прикладенской волости. Здесь на территории современных Суземского, Комаричского и Севского районов находились села Невдольск, Селечня и 6 деревень, в которых в 1685 году насчитывалось 317 дворов.

Большинство селений Брянского уезда было невелико, насчитывало по 10-15 дворов; значительная часть уезда оставалась в XVII веке слабо освоенной и мало населенной, особенно на левобережье Десны. К середине века пашня составляли лишь около 7 процентов всей территории уезда, поэтому в документах, содержащих описания поместий, назывались, как правило, кроме пашен и сенокосных лугов, лесные и водные угодья. В качестве примера перечислим угодья, относившиеся к починку Бацкину, полученному в 1640 году Елизарием Похвисневым. Пашни пахоные и перелогом и лесам поросло двадцать одна четверть с полуосминою в поле, а в дву потом ж (четверть, или четь, составляла половину десятины, т. Е.

0,506 га; осмина половину четверти), сена по Смачеву болоту десят копен. Да за ним же Елизарем на оброке бобровой гон и рыбная ловля и с перевеси и с катцы один берег речки Ветмы по своей земли. Да за ним же Елизарем лесу. З бортным ухожем в длину.

По смете на две версты, а поперек на версту. Земледелие и скотоводство, являвшиеся главными занятиями крестьян, сохраняли многие архаичные черты. Низкой оставалась урожайность: зерновые давали, как правило, сам-2, сам-3, урожайность сам-5 считалась хорошей, а в неурожайные годы, которые были довольно частыми, крестьяне не возвращали и семян. И все же определенный прогресс в развитии сельского хозяйства был.

Постоянно упоминаемое в документах XVII века выражение в поле. А в дву по тому ж указывает на господствующее положение в земледелии трехпольной системы, что было значительным шагом вперед по сравнению с двухпольной. Шире распространялось огородничество и садоводство. Для переработки зерна в муку, толокно, крупу по-прежнему использовались ручные жернова и ступы-толчеи, но уже с XVI века на Брянщине появились первые водяные мельницы. Значительными оставались посевы льна, в связи с ростом спроса на пеньку заметно увеличились посевы конопли.

Развитие в XVII веке товарно-денежных отношений приводило к расширению ремесел, лесных промыслов, торговли, к появлению в селах безпашенных дворов. Например, в подгородном селе Супоневе в 1595 году на 23 крестьянских двора приходилось почти столько же непашенных дворов (не считая дворов монастырских слуг Свенского монастыря, которому принадлежало село). В этих дворах жило 3 плотника, 2 кузнеца, 2 сапожника, гончар, красильщик, портной, каменщик, рыболов, прудник (в селе был прудец, а в нем рыба кораси), повар, 2 пастуха, несколько просто непашенных крестьян.

Часть из них трудилась на разных монастырских работах, остальные либо сбывали свои ремесленные изделия или продукты промыслов, либо работали по найму. Безпашенные дворы были и во многих других селах. Заметной категорией сельских жителей, которые не вели самостоятельного крестьянского хозяйства и были социально принижены, являлись бобыли. Работали бобыли, как правило, на других, более зажиточных крестьян; порой и селились у чужих людей.

Многократные разорения Брянского уезда в XVII веке привели к увеличению количества бобылей, число дворов которых по переписи 1678 года составило 1550, а людей в них – 6481. Что касается помещиков Брянского уезда, то в XVII веке это были в основном мелкопоместные служилые люди (дети боярские, реже – дворяне), которые, как и простые ратные люди, испытывали тяготы военной службы, участвуя в походах и осадных сидениях. В мирное время некоторые из них сами трудились в своих поместьях, так как у них число феодально зависимых крестьян было невелико, а в случае разорения поместий или бегства крепостных их не было вовсе. Впрочем, это не означало, что степень эксплуатации крестьян в небольших поместьях была ниже. И в экономическом, и в правовом отношении положение крестьян было, как правило, очень тяжелым, а классовые отношения – напряженными.

Общее количество помещиков в Брянском уезде в конце XVII века было около 250. Им принадлежало более трех четвертей всей пахотной земли. Значительные угодья (13 процентов пашни и более 20 процентов сенокосов) принадлежали духовенству. Так, Свенский монастырь (именовавшийся с 1681 году Новопечерским) владел всеми селениями южной части Прикладенской волости, семью – в Подгороднем стане, рядом селений в Батовской волости. Спасо-Поликарпову монастырю принадлежали село Акуличи и деревни Алень и Мужиново в северной части Прикладенской волости, Петропавловскому монастырю село Городище Подгородного стана и т.

Д. Многие монастыри и церковники владели также лесными и водными угодьями. С юго-востока к Брянскому уезду примыкал Карачевский уезд. В него входили современные территории Карачевского района, северо-восточных частей Навлинского и Брасовского районов и северо-западные территории Орловской области.

Роль города Карачева, как уездного центра, определилась в XVI-XVII века не столько его экономическим значением, сколько местом в обороне Русского государства. В то время как Брянск в оборонном отношении был обращен в основном на запад, против Речи Посполитой, оборона Карачева была ориентирована на юг. Город играл существенную роль в борьбе с крымскими, ногайскими и белгородскими татарами, так как близ Карачева проходил Свиной шлях, а южнее города с ним соединялся Пахнуцкий шлях – два пути, которые постоянно использовали татары в XVI-XVII века во время своих вторжений на территорию Русского государства. События начала XVII века имели для Карачева и его жителей очень тяжелые последствия. Неоднократно горевший и разоряемый город в октябре 1618 году по приговору Боярской думы было решено вообще ликвидировать. В это время в Карачеве было 16 детей боярских, 11 стрельцов, 15 казаков, четверо пушкарей и трое посадских людей.

Все они были переведены в город Болхов. Жизнь показала нецелесообразность такого решения, и поэтому уже в 1621 году было велено ставить новый острог в Карачеве. Сравнительно быстро росло население города, как за счет возвращавшихся старых жителей, так и за счет переселенцев из города Стародуба, отошедшего к Речи Посполитой. Уже в 1630 году здесь находилось детей боярских – 68, стрельцов, казаков, пушкарей и других служилых людей – 353, посадских людей – 93. К 70-м годам XVII века военное значение Карачева заметно упало.

Здесь еще находились служилые люди (по данным 1678 года, 512 человек, включая детей их и братья, которые в службу поспели, а также отставных), но оборонительные сооружения города пришли в плачевное состояние. Устроенный по городовой осыпи. Острог дубовой стоячей с двумя башнями с проезжими воротами и четырьмя глухими башнями весь подгнил, башни огнили, частокол около города заволялся.

Хозяйственные занятия посадских людей и других жителей Карачева мало чем отличались от занятий населения Брянска и других соседних городов. Известны торговые связи карачевцев со многими русскими городами, а также городами северной части Левобережной Украины. Большинство товаров представляло собой продукты сельского хозяйства или крестьянских промыслов.

Свидетельством неплохой обеспеченности города и уезда хлебом можно считать работу в Карачеве во второй половине XVII века казенной винокурни, сырьем для которой было зерно. Здесь производил ось более 500 ведер вина за сезон. В конце 1650-х годов были приняты дополнительные меры для обеспечения скорой ямской гоньбы от Москвы до Путивля через Калугу, Болхов, Карачев, Севск.

С 1667 года скорая ямская гоньба стала официально называться почтой, а Карачев, наряду с Севском, стал важным центром почтовой связи. Многократные разорения уезда в начале века привели к резкому сокращению сельского населения, превращению многих сел и деревень в пустоши и селища. Многие из уцелевших крестьян предпочитали бежать от литовской войны, и от русских воров, и от татар в более спокойные места.

Прекращение военных действий ненамного улучшило жизнь оставшихся крестьян. Возвращавшиеся в свои имения карачевские помещики, а также стародубские служилые люди, получившие поместья в Карачевском уезде, тоже серьезно оскудели в годы смуты и теперь спешили поправить свое благосостояние за счет увеличения повинностей крестьян, что приводило к новым массовым побегам. Об этом наглядно говорит такая цифра: из общего числа 546 семей беглых крестьян, выявленных по документам Разрядного приказа 1620-х годов по 26 южным русским уездам, 150 семей, т.

Е. Более четверти, приходилось на крестьян Карачевского уезда. Значительное количество крестьянских побегов из уезда было и в следующие десятилетия, особенно в 1650-1660-е годы.

Нередко в Карачевском уезде поместья выделялись владельцам вообще без жителей. Например, в 1636 годы карачевцом детем боярским Исаю Меркулову сыну да Тимофею Григореву сыну Лужецким были даны в поместья старинные. Отцов их, И деда. Бортные ухожи. Да в реке Снежету рыбные ловли и бобровые гоны и левого берега хмелевые болота и ласиные стоила.

Все это ранее относилось к сельцу Селна, но сельцо это так и не возобновилось. Сильное разорение уезда, высокая степень эксплуатации крестьян привели к появлению большого количества бобылей. По переписи 1678 года на 771 крестьянский двор в Карачевском уезде приходилось 913 бобыльских дворов.

В административном отношении Карачевский уезд делился на 3 стана: Подгородный (Городской), Рословский, Хотимльский (Хотимский), который иногда называли волостью; в состав уезда входила также Самовская (Сомовская) волость. Основную часть уезда занимал Подгородный стан, включавший в себя современные Карачевский район, небольшие прилегающие территории Навлинского и Брянского районов, а также Хотынецкого и Шаблыкинского районов Орловской области. Всего в 82 селениях стана было 778 дворов сельских жителей.

С юга к Подгородному стану примыкала Самовская волость, большая часть которой располагалась на территории современного Шаблыкинского района Орловской области (центр волости – село Самово, или Никольское, сейчас – село Сомово). В состав волости входила восточная часть современного Навлинского района и северо-восток Брасовского района. В конце 70-х годов XVII века здесь в 31 селении было 576 дворов сельских жителей.

К Самовской волости на территории современного Навлинского района относилось 4 селения, Брасовского района – 11. Хотимский и Рословский станы находились северо-восточнее Подгородного стана за пределами современной Брянщины. В селениях Хотимского стана по данным 1678 года насчитывалось 352 двора, Рословского – 289 дворов. Число помещиков в Карачевском уезде составляло к концу XVII века около 300. В основном это были мелкопоместные дети боярские, в имениях которых насчитывалось по нескольку крестьянских и бобыльских дворов, а порой и тех не было.

Следствием мелкопоместного характера землевладения в Карачевском уезде явился быстрый рост такого сословия, как однодворцы. Так называли выходцев из обедневших дворян и детей боярских, а также из стрельцов, пушкарей и других служилых людей, которые получали в пользование земельные участки, обрабатывали их и платили с них налоги. Если в 1665 году в уезде было 148 взрослых однодворцев (ориентировочно около 300 лиц мужского пола), то по первой ревизии 1719 года количество мужского однодворческого населения составило уже 1685. Имелись в уезде и вотчины духовенства. Воскресенский монастырь (Тихонова пустынь) владел селами Бутр??, Ружное, деревней Байкова, слободой Бережок.

Свыше 4 тысяч десятин различных угодий имел Николаевский Одрин монастырь (Одрина пустынь). По подсчетам Я. Е. Водарского, 75 процентов пашни в уезде принадлежало помещикам и вотчинникам, 4 процента – духовенству, 21 процент служилым людям, однодворцам и прочим владельцам. Южнее Брянского и Карачевского уездов располагалась обширная и густо заселенная Комарицкая волость, события в которой с первых лет XVII века привлекали к себе внимание и современников и позднейших исследователей. По мнению Г.

М. Пясецкого, волость издавна входила в состав дворцовых земель – сначала великих литовских князей, затем – московских государей, а позже царь Федор Иоаннович, в виду стратегического значения Севского уезда предоставил его, со всеми доходами, своему шурину Борису Федоровичу Годунову. Однако документы XV-XVI века не сообщают о существовании Комарицкой волости, в то же время на ее место называют две другие волости: Пьяновскую и Волконскую. По переписным книгам 1595 года село Невдольск и другие селения, принадлежавшие Свенскому монастырю и составившие позже южную часть Прикладенской волости, показаны как относящиеся к Пьяновской волости. Нет иных оговорок и об упоминаемых здесь соседних дворцовых селах Добрунь, Лугань, Олешковичи, Чемлиж. Следовательно, к этому времени Комарицкая волость еще не была образована и в 1595 году ее земли не относились к владениям Бориса Годунова.

Не подтверждает, что Борис Годунов владел Комарицкой волостью, и полюбовная запись крестьян села Добрунь и властей Свенского монастыря, относящаяся к 1603 году и содержащая фразу: Комарицкие волости села Добруни дворцовые крестьяне. Значит, и в 1603 году Комарицкая волость была дворцовой, т. Е.

Находилась в ведении Приказа большого дворца. Вероятнее всего, образование Комарицкой волости произошло в 1596-1597 годы в самом конце царствования Федора Ивановича, когда фактическим правителем был Борис Годунов. По-видимому, он и выступил инициатором образования крупной посопной волости близ юго-западной границы для обеспечения хлебом нужд армии. Первоначально уездным центром для Комарицкой волости был не Севск, а Брянск. Запустевший в XIII-XV века, Севск возобновился как город на старом месте лишь около 1580 года и был сначала небольшой крепостью.

Сохранился указ Ивана IV от 12 марта 1582 года, согласно которому предписывалось ябедников, кромольников. Не шадити. А который в жалобнице или суде лжет и составит ябеду, ино того казнити торговою казнию, да написати в казаки в украйные городы Севск и Курск. Таким образом, само правительство было вынуждено пополнять население Севска за счет ненадежных для государственной власти лиц, поскольку желающих добровольно служить на опасной юго-западной окраине было немного.

В документах начала XVII века Севск обычно не фигурирует среди городов юго-запада России, а именуется Севским острогом. Однажды он назван городком, но в ряду с двумя другими городками на территории Комарицкой волости: Радогощем и Брасовским, где также имелись острожки. Население Севска составляли только служилые люди. В годы гражданской войны и иностранной интервенции начала XVII века город Севск и вся Комарицкая волость были полностью разорены. Назначенный сюда в 1619 году воеводой И. В.

Козлов нашел городской острог в развалинах и без служилых людей. В 1620 году острог был возобновлен и в последующие годы еще не раз вновь ставился вместо обветшавшего. Для пополнения города Севска служилыми людьми сюда были переведены из отошедшего к Речи Посполитой города Новгород-Северского 200 стрельцов и 125 казаков, которым вместо хлебного жалованья были определены около Севска угодья запустевших деревни Радиловы и деревни Ондреевской и деревни Колчевской.

Фамилии многих из этих переселенцев (Жаворонковы, Кожевниковы, Коробкины, Кузьмины, Плотниковы, Прудниковы, Чеботаревы, Шибаевы и т. Д. ) дошли среди жителей Севска и до наших дней.

Число служилых людей (кроме стрельцов и казаков, сюда входили пушкари, затинщики, воротники, плотники, кузнецы) в Севске составляло около 500 человек. После окончания Смоленской войны сюда были дополнительно переведены служилые люди из Новгород-Северского, Стародуба, Трубчевска и Рославля, первоначально освобожденных русскими войсками, но затем вновь уступленных Речи Посполитой. В результате, количество служилых людей в Севске к 1635 году увеличилось до 807 человек.

Основными хозяйственными занятиями севских служилых людей и их родственников были хлебопашество, огородничество, садоводство, скотоводство, рыболовство, различные лесные промыслы (охота, бортничество и т. П. ), ремесла и торговля. Когда в конце июля 1655 года через Севск проезжал патриарх антиохийский Макарий и сопровождавшие его лица, их угощали хлебами разных сортов, рыбой свежей и сушеной всякого рода, огурцами, редиской и большим количеством всяких напитков. Сопровождавший Макария его сын Павел Алеппский оставил довольно интересное описание севской крепости. Крепость величественна, со чрезвычайно прочными башнями и многочисленными большими пушками, размещенными одна над другой, с широкими и глубокими рвами, скаты которых обложены деревом, с деревянною двойною стеной.

Затем нас ввезли во вторую крепость, также со стенами, башнями, рвами, потом в третью, которая еще больше крепче и неприступнее первых двух; в ней есть потайная дверь, через которую сходят к. Реке черпать воду, ибо крепость стоит на верху высокого холма. За городом есть еще две деревянные стены для задержки конницы. Описание Павла Алеппского довольно точно передает систему оборонительных укреплений Севска: главная крепость – Малый город (Городок), расположенные южнее Большой город (острог) и Окольный город (оболонь).

Служилые люди жили частично в пределах Большого и Окольного городов, но больше селились в окрестных слободах. В частности, севернее Городка, за рекой Марицей, располагались Стрелецкая, Пушкарская (Пушкарная), а также Бобыльская слободы. Росло и административное значение Севска. В 1627 году новому севскому воеводе И. Плещееву было велено комарицких крестьян во всем ведать, в 1636 году Севск впервые назван центром уезда. В состав уезда, кроме Комарицкой волости, входили земли севских служилых людей, а также монастырские и церковные владения.

В 1646 году к Севскому уезду была присоединена отошедшая от Речи Посполитой небольшая Крупецкая волость, отделенная от него территорией Рыльского уезда (с начала XVIII века она вошла в состав Путивльского уезда). Особенно возросла роль Севска в годы борьбы за воссоединение Украины с Россией, когда он стал одним из важнейших центров русско-украинских политических, военных и экономических связей. В конце 1650-х годов был создан Севский разряд, являвшийся территориальным военным округом, поставлявшим служилых людей в Севский разрядный полк. В состав Севского разряда входили Белевский, Брянский, Карачевский, Кромский, Орловский, Севский, Трубчевский, Рыльский, Путивльский и Недригайловский уезды. Таким образом, во второй половине XVII века военно-административное значение Севска далеко вышло за рамки уездного города.

Заметно увеличилось и население города. На конец 70-х годов XVII века число служилых людей здесь было 1091, т. Е. Больше, чем в Брянске и Карачеве, вместе взятых. Больше, чем в тех же городах, было в это время в Севске и дворов посадских людей (88), а число посадских и прочих людей мужского пола превышало 500. По данным 1678 года, в составе жителей Севска появились 8 фитильных и пороховых мастеров, более 40 различных приказных.

Жили в Севске также 34 ямщика, 58 детей их и братьи и всяких свойственников в возрасте и недорослей, 68 бобылей (вместе с детьми и родственниками). Значение Севска в русско-украинских отношениях подчеркивает факт создания здесь в 1686 году монетного двора, где от царского имени выпускали монеты, предназначенные для обращения на Украине, – так называемые чехи. Однако из-за низкого содержания серебра севские чехи оказались неконкуретноспособны по сравнению с другими, имевшими хождение на Украине монетами, и их производство вскоре было прекращено. Значительную роль играл Севск и в развитии торговых связей между Россией и Украиной. Сюда регулярно приезжали торговые люди из многих городов для обмена соли и галантерейных товаров на хлеб и скот.

Торговали здесь также рыбой, маслом, мылом, кожевенными изделиями, хмелем, медом и многими другими товарами. Жители Севска и уезда в свою очередь регулярно ездили для торговли в различные русские и украинские города. Основную часть Севского уезда составляла Комарицкая волость. В начале XVII века Исаак Масса отмечал ее, как землю весьма плодородную, богатую хлебом, медом и воском, а также льном и коноплей и населенную богатыми крестьянами, но в годы Смутного времени она была очень сильно разорена. Однако благоприятные природные условия, отсутствие здесь поместного землевладения привлекали сюда крестьян и другой вольнолюбивый люд не только из соседних мест, но и из центральных уездов России, а так-же с территории Украины. В результате, население Комарицкой волости к середине XVII века значительно увеличилось: если в начале XVII века в селениях волости было около 2500 крестьянских дворов, то в 1646 году – 5125 дворов.

Основной повинностью комарицких крестьян в пользу государства был сбор посопного хлеба. В первой половине 1640-х годов с каждого двора бралось примерно 5 пудов ржи и 6 пудов овса в год. Приходилось крестьянам волости выполнять и другие повинности: содержать севский ям, строить и ремонтировать оборонительные сооружения, перевозить военные грузы и служилых людей, а при угрозе нападения – участвовать в осадном сидении. Перевод в 1646 году жителей Комарицкой волости в драгуны и последующее широкое привлечение их к военным действиям привели к значительному сокращению населения. Перепись 1667 года установила, что из числа драгун было убито и взято в плен 3894 человека, ушли в другие города – 1022; число дворов в волости сократилось на 610. В последующие годы положение к лучшему не изменилось.

Поэтому в 1679 году было решено вместо. Драгунской конной тяжелой службы переформировать комаричан в три солдатских полка, а затем последовало новое решение: с комаричан собирать ежегодно на корм ратным людям. Ржи и овса на 10 тысяч четвертей на год и отвозить им те хлебные запасы до Севска и до Брянска на своих подводах, не снимая с них, впрочем, звания солдат.

Однако освобождение от воинской службы не повлияло на экономическое и правовое положение комаричан, ставших объектом беззастенчивых поборов со стороны севских воевод, дьяков и подьячих. Многие обедневшие и разоренные комарицкие солдаты, покиня свои дворы, бежали в соседние уезды, либо жили из найму. В работниках в Севске и других городах.

Всего за 80-е годы в волости опустело 643 двора, ее покинули почти 3 тысячи солдат и их свойственников. Хозяйственный уклад жизни комаричан не имел таких колебаний, как их общественное положение. Большое количество плодородной земли, луговых угодий, полноводные реки, обширные леса – все это создавало благоприятные возможности для разнообразных хозяйственных занятий жителей. В ряде мест на реке Неруссе и у деревне Игрицкой на реке Усоже комаричане ломали жерновой камень, во многих местах добывали гончарную глину, а также мел.

Основу хозяйственной жизни комаричан составляло земледелие, особенно хлебопашество. На этот счет любопытные данные оставил уже упоминавшийся Павел Алеппский. Им перечислены основные сельскохозяйственные культуры, выращивавшиеся в Комарицкой волости: пшеница озимая и яровая, рожь (хлеб из нее бывает черный и его любят больше белого), ячмень, овес (он очень изобилен), горох, просо (оно изобильно), гречиха (плод ее. Идет в начинку взамен риса), капуста, конопля (ее много), лен (которого очень много,. Он прекрасного качества). Описывает Павел Алеппский и еще одно посевное растение.

Посев имеет синий цветок, плод его – черное зерно, которое примешивают к пшенице при печении: оно придает хлебу сладкий вкус и белизну;. Он называется. По гречески гонгили. Этим качествам соответствует лишь чернушка посевная (нигелла), которая в средние века выращивалась в ряде стран Азии и Европы. Ее черные зерна использовались для ароматизации булочных изделий, а также при засолке огурцов и квашении капусты. В настоящее время нигелла лишь изредка встречается у цветоводов-любителей, а как пищевое растение она оказалась забытой.

По наблюдениям Павла Алеппского, комаричане обычно молотили прошлогодний хлеб, а только что сжатые снопы отвозили на телегах домой, где они остаются всю зиму и лето. Это свидетельствует о хлебном достатке у жителей волости, на что указывают также и многочисленные водяные мельницы, при большинстве которых одновременно находились и винокурни, работавшие на зерне. По данным 1689-1691 годы, в Севском уезде насчитывалось 700 винных казанов.

Занимались жители Комарицкой волости и торговлей. Продавали они продовольственные и москательные товары (т. Е.

Краски, кисти и другие материалы), а также ремесленные изделия. Например, в 1653-1654 годы гулящий человек серебреник И. Никифоров из Д. Лобановой Комарицкой волости продал в Севске серебряного товару на 30 рублей. Комарицкая волость делилась на 4 стана: Брасовский, Глодневский, Радогожский и Чемлижский.

Брасовский стан занимал большую часть современных Брасовского района, Навлинского района и небольшие территории на севере Комаричского района. Всего здесь в 1667 году было 778 дворов и 3411 человек мужского населения. На территории современного Брасовского района находилось 18 селений, в том числе – слобода Локоцкой колодезь, давшая начало современному поселку Локоть; Комарицкого района – 5, Навлинского района – 9. На восток от Брасовского стана, южнее Самовской волости Карачевского уезда, находился Глодневский стан. В XVII веке на территории современного Брасовского района находилось 16 селений стана, столько же находилось на севере современного Дмитровского района Орловской области.

Всего в Глодневском стане насчитывалось 582 двора, где проживало 2829 человек мужского пола. Южнее находился Радогожский стан, значительно более обширный и по территории, и по населению (в 1667 году здесь было 1595 дворов с 7597 людьми мужского пола). Из селений стана на территории современного Комаричского района находилось, кроме села Радогощь, еще 19 сел и деревень; остальные 50 селений – за пределами Брянщины. Наиболее значительным по территории и по числу селений был Чемлижский стан. По данным 1667 года, на территории стана числилось 1790 дворов и насчитывалось 7125 мужских душ. Из ста с лишним селений, упоминаемых в XVII веке на территории Чемлижского стана, наиболее известны Чемлиж (сейчас – село Чемлыж Севского района) и Добрунь (Добрыничи), связанные с знаменитой битвой 1605 года между войсками Бориса Годунова и Лжедмитрия I.

Центр стана, село Чемлиж, еще в начале XVII века было довольно крупным населенным пунктом, где имелся острожек. На территории современного Севского района находилось 35 селений, Комаричского – 21, Суземского – 9. Восемь селений Чемлижского стана относятся к современной Сумской области, 31 – к Курской области.

Южнее Брянского и западнее Севского уездов на обоих берегах Десны располагался в XVII веке Трубчевский уезд. Он занимал всю территорию современного Трубчевского района, большую часть современных районов Суземского, Почепского, небольшие участки Навлинского, Погарского, а также Середино-Будского районов. В 1618 году Трубчевск и его уезд по условиям Деулинского перемирия отошли к Речи Посполитой, и лишь после Виленского договора 1644 года они были возвращены Русскому государству (фактически это произошло в 1645 году). Данных о Трубчевском уезде времени польско-литовского господства сохранилось очень немного. В 1621 году король Сигизмунд пожаловал половину Трубчевского уезда вместе с деревнями подданными, лесами, гаями, боры, озеры, сенажатьми, з ловы звериными, рыбными и пташьими, з гоны бобровыми. Князю Юрию Алексеевичу Трубецкому, который еще в 1611 году перешел на польско-литовскую службу.

Вторая половина уезда оставалась королевским владением. Воссоединение Трубчевска с Россией способствовало росту посадского населения города. В конце 70-х годов в Трубчевске было 175 дворов, где проживало 349 посадских людей мужского пола и 229 дворов служилых людей, где проживало 510 казаков, стрельцов и солдат. Со времени воссоединения Трубчевска с Россией военную и административную власть в нем осуществляли царские воеводы, за исключением 1660-1663 годов, когда Трубчевск вместе с уездом был во владении князя А. Н. Трубецкого, пожалованного вотчиной своих предков за заслуги во время русско-польской войны.

С кончиной князя в 1663 году в городе восстановилось воеводское правление. Сельские поселения на территории Трубчевского уезда располагались неравномерно. Задеснянская часть уезда, разделенная нижним течением реки Неруссы, представляла собой лесной массив почти без населения. Здесь в XVII веке были лишь села Негино, Знобь и деревни Крапивна (слилась с поселком Алтухово Навлинского района). На правобережье Десны 102 селения Трубчевского уезда сейчас относятся к одноименному району, село Уты находится в Выгоничском районе, слободка Грязивец – село Погарского района, села Семец и Красное (Старая Красная Слобода) – в Почепском районе. Всего в уезде по данным переписки 1678 года было 1554 крестьянских и 313 бобыльских дворов, а с учетом разночинцев, задворных и деловых людей в селениях Трубчевского уезда насчитывалось около 2000 дворов.

Основную часть сельского населения уезда составляли дворцовые крестьяне. По всей вероятности, земли Трубчевского уезда были взяты в приказ Большого дворца сразу после перехода Трубчевска к России в 1645 году (вторично – в 1663 году после смерти князя А. Н. Трубецкого).

Имелись здесь также монастырские и церковные владения, а в последней четверти XVII века начали появляться и небольшие помещичьи имения. В хозяйственном отношении жизнь населения Трубчевского уезда имела много сходного с укладом жизни в соседних уездах Брянщины. В сельском хозяйстве большое значение имело коноплеводство. Трубчевская пенька славилась своим высоким качеством. Известен, например, указ царя Алексея Михайловича от февраля 1668 года о закупке Трубчевской самой доброй пенки 1000 пуд.

, для корабельного дела. В Трубчевске и его окрестностях развивалось садоводство: здесь выращивали яблоки, груши, вишни. Еще в 1645 году при расположенном близ Трубчевска Чолнском монастыре имелся сад из 150 деревьев. В 30-40-е годы XVII века получил развитие будницкий промысел, которым занимались в основном наемные украинские будники. Буды (будные станы) – предприятия по производству поташа (углекислого калия), использовавшегося для изготовления пороха, стекла, мыла и других товаров.

Основным сырьем для получения поташа была древесная зола. После воссоединения Украины с Россией и возвращения будников к родным местам, будницкое дело в уезде пришло в упадок. В торговле Трубчевска особую роль играли связи со Стародубом, Почепом, Новгород-Северским и другими городами Левобережной Украины, а также с Брянском и Севском. Трудными были в XVII века судьбы населения западной части брянского края. После разорения в период Смутного времени составлявшие ее территорию Почепский, Стародубский и Новгород-Северский уезды (северная часть последнего включала в себя основную территорию современного Погарского района) по условиям Деулинского перемирия 1618 года перешли под контроль Речи Посполитой.

В начале 1620 года в Стародуб были присланы польские комиссары для отбирания замков северских от Москвы, так теж и для ревизования прав от людей сану духовного, яко и дворян, сынов боярских. Результатом этого ревизования явилось наделение поместьями многих польских шляхтичей, наехавших в северскую землю, а также подтверждение королевскими листами прав на поместья некоторых прежних владельцев. Из числа последних наибольшие владения сохранили Рубцы и Бороздны. Ивану и Осипу Рубцам в 1620 году было подтверждено право на их прежние владения: Брахлов, Бобки, Истобки, Курозново, Полхов и другие; Осипу, Лаврентию и Даниилу Борозднам – на Гарцов, Куршановичи, Медведово, Ярцево, Бутовск и другие селения, отдельные из которых в это время запустели, но затем возобновились. Сохранили свои имения при поляках такие прежние владельцы, как Марк Фай, которому принадлежало село Фаевичи и весь Фаевский отруб, Хмелевские (деревни Случок и Хмелевка), Шкирмонт (село Выстриков), Коханевские (село Левенка) и некоторые другие. Однако основная часть земель Стародубья оказалась в руках польской шляхты.

Наиболее значительные владения получили Николай Абрамович, которому принадлежали Мглин и Дроков с округой, а также некоторые стародубские селения (Демьянки, Дохновичи, Солова), и Александр Пясочинский, владевший Новгород-Северским, Погаром и их окрестностями. В административном отношении территория западной части брянского края, находившейся в составе Речи Посполитой, объединялась в Стародубский повет, являвшийся частью Смоленского воеводства. В годы освободительной войны бывший Стародубский повет в военно-административном плане относился к Нежинскому полку, однако он оставался достаточно самостоятельным, поскольку в Стародубе находился наказный полковник. В это время на территории Стародубского полка существовали следующие сотни: полковая (Стародубская), Погарская, Почепская, Мглинская, Дроковская, Поповогорская, Бобовицкая, Топальская, Ропская, Шептаковская и Новгород-Северская, из них Шептаковская и Новгород-Северская сотни располагались за пределами современной Брянщины. К 1663 году, когда при гетмане И. Брюховецком был создан самостоятельный Стародубский полк, состав образовывавших его сотен изменился.

Ропская сотня вошла в состав Топальской; большая часть селений Поповогорской и Бобовинкой сотен была отдана Киево-Печерской лавре (из них были образованы две монастырские волости с теми же названиями; еще одну монастырскую волость, Лыщицкую, составили села Лыщичи и Павличи); остальные селения бывших Поповогорский и Бобовицкой сотен вместе с большей частью сел Дроковской сотни попали в подчинение стародубскому городскому магистрату и составили образованную им Поипутскую, или Полесскую волость; из северной части Погарской сотни была образована самостоятельная Бакланская сотня. В таком составе полк оставался до начала XVIII века. Стародуб был в XVII веке не только административным, но и крупнейшим торгово-ремесленным центром западной части брянского края. В 1666 году в Стародубе насчитывалось 911 посполитых дворов (на Украине того времени название посполитых относилось к гражданскому населению – в отличие от казаков). В их числе были: 341 двор ремесленников, 107 – торговых людей, 142 двора пахотных людей, 37 дворов разных чинов городской администрации, а также 284 двора, принадлежавших лицам без обозначения занятий, т.

Е. Вероятнее всего, представителям городских низов. Среди дворов ремесленников наибольшее количество относилось к сапожникам (45), портным (44), валяльщикам (35), мясникам и пирожникам (по 29), кузнецам (18), масленникам (17), винникам (16).

Кроме них, в городе жили ремесленники еще 27 профессий. Во второй половине XVII века Стародуб стал главным торговым центром всей Украины. Основными товарами, которые сбывались в Стародубе (в том числе на приходивших здесь дважды в году ярмарках), были пенька, конопляное масло, мед, воск, водка (горилка), деготь, поташ, стеклянная посуда, скот, овчины, шерсть, кожи, из привозных – красный товар (ткани, ленты и т. П. ), соль, юфть, пушнина.

Об устойчивости торговых связей Стародуба с русскими городами говорит наличие здесь гостиного двора для купцов московских. Особый двор и соляные амбары имели в Стародубе крупнейшие русские купцы Строгановы. Пенька продавалась преимущественно за границу.

Стародубские купцы отвозили ее в Ригу и Архангельск и продавали иностранным купцам, покупая у них сукна и прочие заморские товары. Значительную часть скуп ленной у русских торговых людей пушнины и юфти стародубские купцы вывозили за границу: в Польшу, Силезию и другие страны. Приезжали и в Стародуб иностранные купцы, некоторые из них даже селились здесь, на что указывает название одной из улиц – Немецкая.

Еще в период польского господства Стародуб получил так называемое магдебургское право, которое давало городскому населению определенное самоуправление. Войты, бурмистры и другие должности городского магистрата были выборными, но фактически власть находилась в руках представителей богатой верхушки горожан. Впрочем, выборная городская власть ведала делами не всех жителей Стародуба, а лишь посполитых. Жившие в городе казаки (переписные книги 1666 года не указывают их численности; по данным 1654 года в Стародубе было 533 казака) подчинялись своему сотенному и полковому начальству, т. Е. Казацкой старшине.

Казаки по своему образу жизни и хозяйственным занятиям в мирное время мало чем отличались от остальных рядовых жителей. Если же сравнить имущественное положение казаков и посполитых крестьян, то оно будет в пользу первых. Например, как показывали жители села Горчаки, после изгнания поляков можнейшие написалися в козаки, а более бедные остались посполитыми крестьянами. Такая закономерность характерна и для других мест.

Значительным городом был в XVII веке Почеп. Судя по одному из документов 1603 года, здесь, кроме городской крепости, был также посад. О большом количестве населения Почепа говорит тот факт, что, когда в 1610 году город был захвачен поляками, при его защите погибло более 4 тысяч человек.

Сохранилось краткое описание города в 1654 года: Почеп город стоит на реке Судости. В том городе поставлены две церкви дровеные. Да. На горе поставлен городок, огорожен стоячим острогом.

В том остроге сделаны ворота проезжие; на воротах башня; глухих и наугольных 5 башен. Около того городка ров, и в том рву стоит вода летнею порою. Основными занятиями жителей Почепа были раз личные ремесла, промысли и торговля (особенно пенькой, конопляным маслом, поташем и другими местными товарами), причем благодаря приграничному положению города он был важным центром русско-украинской торговли. Еще одним значительным городом на территории Стародубского полка стал к концу XVII века Погар.

Он возник на месте древнего Радогоща, существующий острог которого упоминается еще в 1605 году. В годы Смутного времени город был сожжен. Возобновление поселения под новым названием Погар произошло во второй четверти XVII века.

К 1648 году, когда началась освободительная война народа Украины против польских феодалов, Погар являлся небольшим городком (местечком). Заметным элементом населения здесь были польские шляхтичи и еврейские торговцы. До 70 их семей погибло летом 1648 года, когда казаки штурмом взяли погарский острожек. Некоторые сведения о Погаре содержит описание 1654 года Местечко Погар стоит на реке Судости.

На посаде поставлены две церкви древеные. Да на горе поставлен острожек, огорожен стоячим тыном Межи того острога сделаны проезжие ворота, в воротах башня покрыта тесом. Около того острожка, с дву сторон к реки Судости под горою, ров. Население Погара значительно уступало Стародубу и Почепу. Кроме нескольких представителей старшины, в Погаре в 1654 году жили 368 казаков и 89 мещан. В дальнейшем под защитой новых укреплений население Погара быстро росло.

Как результат, в 1666 году погарское мещанство выпросило себе у царского правительства грамоту на магдебурское право и вольности (подобные грамоты получили тогда же Почеп и Мглин). Это означало, кроме прочего, официальное признание Погара городом (фактически его называли городом уже с конца 1650-х годов). Среди занятий погарских жителей большую роль играли кожевенное, сапожное, ткацкое, портняжное, котлярное, кузнечное и другие ремесла, выращивание конопли и получение из нее пеньки и масла, а также огородничество. Торговали погарцы в основном товарами местного производства. Еще одним городом, полностью разоренным в Смутное время был Мглин.

Его возобновление относится, вероятнее всего, ко второй половине 1620-х годов. В 1630-1640-е годы местечко Мглин, как и соседнее местечко Дроков и окрестные селения, принадлежало польскому шляхтичу Н. Абрамовичу.

После освобождения из-под власти поляков Мглин первое время продолжал именоваться местечком. При описании Мглина 1654 года указывается: В том местечке две церкви древеные. Старое земле ное городище над речкою Судымкою, на горе; на том земляном городище острожка нет. В это время во Мглине проживало 339 казаков.

В дальнейшем население Мглина продолжало расти, были восстановлены некоторые городские укрепления, и поэтому в Списке городов малороссийских (1665 год) Мглин упоминается уже как город Стародубского полка. Расширялись торговые связи Мглина, в том числе с Брянском, Калугой, Рославлем, Смоленском, Ржевом и другими русскими городами. В городе был построен специальный гостиный двор для русских купцов. Помимо обычных для всего Стародубья пеньки и конопляного масла, здесь торговали веревками, деревянной посудой, колесами и другими изделиями местных ремесленников. Что касается соседнего Дрокова, то его роль в течение XVII века все уменьшалась.

По описи 1654 года, здесь еще сохранялось деление на город (вернее, городище) и посад: В местечке Дрокове на посаде поставлена церковь древеная. А острожка в том местечке нет, только старое городище; осыпь земляная на горе. Среди жителей названы в это время 135 казаков. С ликвидацией Дроковской сотни местечко превратилось в село, число жителей в котором сокращалось.

Некоторые из них переселились в возникшее неподалеку во второй половине XVII века село Новый Дроков. В документах первых десятилетий XVII века обычно именуется городом Попова Гора, хотя в это время она уже не играла заметной роли. Вскоре после включения в состав Речи Посполитой Попова Гора вместе с соседними селениями была объявлена владением Могилевского Спасского кафедрального собора.

Однако в 1644 году Киево-Печерский монастырь обменял 4 принадлежавших ему села на Попову Гору с округой. В годы освободительной войны Попова Гора стала центром сотни Нежинского полка, но вскоре после воссоединения Украины с Россией Киево-Печерская лавра добилась восстановления своих владельческих прав на Попову Гору и окрестные селения. В это время Попова Гора уже именовалась селом. Помимо перечисленных, на территории Стародубского полка в XVII веке местечками назывались Новый Ропск (сейчас – село в Климовском районе), Топаль (сейчас – село Великая Топаль Клинцовского района), а в последнюю треть века – Баклань. Впрочем, по своему облику и занятиям жителей эти местечки почти не отличались от обычных сел.

В то же время значительная часть промышленно-ремесленного производства в Стародубье находилась в XVII веке в сельской местности. Наиболее распространенными были предприятия по производству железа – рудни, поташа – буды, стекла – гуты. Вблизи многих из них впоследствии выросли селения, названия которых и сегодня помогают определить, что за вид производства был здесь в XVII-XVIII века. Для развития руднического производства наиболее благоприятные условия были в районе реки Ипути и ее притоков Унечи и Воронусы, где находилось около 10 руден (на территориях современных Новозыбковского, Гордеевского, Унечского и Мглинского районов). Поташное производство близ Почепа и Погара было известно с первой половины XVII века.

Много поташных буд, сооруженных еще до освободительной войны, было в Топальской сотне. Во второй половине XVII века поташное производство распространилось почти по всей территории Стародубского полка, включая Поипутьскую волость. В это же время большое развитие получил на Стародубье и гутницкий промысел. Производились здесь в основном простое скло (т. Е.

Оконное стекло) и стеклянная посуда. Наибольшее число гут было в Топальской сотне. Значительную роль в жизни населения Стародубья, особенно на северо-западе и западе, играли и другие промыслы: производство смольчуга (так называлась самая густая смола), дегтя, изготовление различных деревянных и лубяных изделий и т.

П. Широко распространенным было бортничество, так что для жителей ряда заипутских селений верховые грунты, т. Е. Бортные деревья, были более важны, чем обычные грунты, т. Е. Земельные владения.

В Мглинской и Почепской сотнях были особые бобровники и стрельцы для ловли бобров и отстрела промысловых зверей и птицы для гетманского двора и местной старшины. Но основными занятиями большинства сельских жителей были, бесспорно, земледелие и скотоводство. Главными зерновыми культурами были пшеница, овес, гречиха, просо; в связи с увеличением производства водки и пива значительно расширились посевы ржи и ячменя. Рост спроса на пеньку способствовал увеличению посевов конопли.

Выращивали сельские жители Стародубья также лен, табак, хмель, занимались огородничеством и садоводством. На территории Стародубской, Погарской, Почепской и Бакланской сотен, где места были хорошо освоены, а почвы достаточно плодородны, основной системой земледелия было трехпольное. В других местах преобладало земледение на лядах. Так назывались участки земли, очищенные от леса и превращенные в пашню. После нескольких лет эксплуатации ляды истощались, их заменяли другими, а оставленные зарастали молодым лесом, которые, спустя время, вновь очищались и распахивались. На возросшую результативность земледелия указывает большое количество водяных мельниц, которые преимущественно принадлежали казацкой старшине, но многими владели также зажиточные казаки, мещане и даже некоторые крестьяне.

Отдельные мельницы не только размалывали зерно на муку, но обдирали просо, гречиху и даже валяли сукно и войлок. Значительное количество зерна использовалось в винокурении, которым в 50-70-е годы XVII века занимались многие казаки, мещане и крестьяне, а в 80-е годы оно стало привилегией только казаков, преимущественно старшины, и верхушки мещан. Несмотря на растущую эксплуатацию посполитных крестьян и рядовых казаков старшиной, сельское население Стародубья после изгнания польско-литовской шляхты заметно увеличивалось.

Сюда возвращались жители, бежавшие ранее в русские земли от польского гнета; переселялись, спасаясь от преследований, участники освободительной борьбы белорусского народа; бежали от феодального гнета крепостныe крестьяне из пограничных русских уездов; с конца 1670-х здесь спасались от религиозного преследования раскольники. Как результат этого, во второй половине XVII века в Стародубье появилось много новых селений, в том числе – Понуровка, Бровничи, Лакомая и Сытая Буды, Белый и Синий Колодези, Лобановка, Гордеевка, Суражичи. Документы XVII века не содержат сводных данных обо всех населенных пунктах Стародубья, но, по нашим подсчетам, их число к концу века превышало 400. Наиболее густо населены были территории современных Стародубского, Погарского, юго-восток Клинцовского, запад Почепского районов. Значительно слабее была заселена северо-западная часть Стародубья. Не менее 150 селений относилось к числу старинных.

Из них Рогово и старый Почеп еще в середине XVII века назывались городищами, что говорит о наличии здесь остатков городских укреплений. Земляная крепость имелась в крупном старинном селе Кист??р. Что касается современных районных центров юго-запада Брянщины, то все они возникли как раскольничьи слободы в самом начале XVIII века: Зыбкая (1701), Злынка (1702), Клинцы (1707), Климово (1708). Характерной особенностью многих сел Стародубья было их первоначальное заселение одной-двумя родственными семьями, по фамильному прозвищу которых начинали называть и селения.

Таковы Киваи, Кузнецы, Лобки, Медведи и многие другие, названия которых обычно оканчиваются на -и, -ы. В некоторых из них и в дальнейшем основную часть жителей составляли родственники, потомки первопоселенцев. Одна из разновидностей подобных названий с окончанием на -ичи более характерна для Белоруссии и во многих случаях связана с появлением переселенцев оттуда. Взгляд через столетия, В.

В. Крашенинников, 1990 год. .